„Зеленое” яблоко раздора в новой Единой сельскохозяйственной политике ЕС

За считанные месяцы до предполагаемого окончания дискуссий по предложенной Евросоюзом новой Единой сельскохозяйственной политике, споры, связанные с ней, все такие же жаркие, а точек сближения позиций – все так же мало. Вне кардинального спора о том, каким должен быть бюджет ЕС на период 2014-2020 г.г, а отсюда и какую его часть необходимо выделить на аграрную политику, вопрос „озеленения” этой политики, похоже, станет главным „яблоком раздора”.

Проблема, прямо скажем, не из легких. Во времена увеличивающегося во всем мире спроса на продукты питания и постоянных резких колебаний цен на них, сельскохозяйственное производство как никогда раннее заслуживает особой поддержки. „Пять десятилетий изобилия и стабильности на рынке продуктов питания закончились, мы вступаем в эру дефицита”, – заявил в этой связи Паоло де Кастро, председатель Комитета по сельскому хозяйству при Европейском парламенте. По его мнению, продуктовая стабильность станет узловой проблемой нового тысячелетия. Как, однако, производство большего объема сельхозпродуктов учтет требования все большего внимания к окружающей среде в сельскохозяйственных районах? Что, со своей стороны, гарантирует устойчивое земледелие в долгосрочном плане. В общем, вопрос в том, как сделать так, чтобы и волки были сыты, и овцы целы.

Ввод требования о 30-процентом „озеленении” по прямым субсидиям и 25% по программам развития сельских районов является попыткой достижения именно этого трудного равновесия. Где именно будет найдена точка равновесия, выяснится в конце продолжающихся переговоров между сторонниками абсолютно противоположных позиций. Многие депутаты считают, что необходимо учитывать экологические требования с конкретными условиями в разных регионах и государствах.

„Эти 30%, которые связывают прямые субсидии с критериями охраны окружающей среды, для нас являются очень высоким процентом, – говорит депутат Европарламента от Болгарии Мария Габриел, которая является также членом Комиссии по сельскому хозяйству. – Такие страны как Германия, однако, настаивают на еще более высоком проценте – на 40-50%. По нашему мнению, однако, а также, по мнению других стран, фиксированные таким образом, одинаковые для всех проценты и критерии, не соответствуют специфике регионов, достаточно разной структуре земледелия в отдельных странах-членах ЕС. Но пока все еще не ясно, какие государства поддержат „озеленение” в этом его виде, а какие выскажутся против”.

Самым дискутируемым является требование о 7-процентом паре в фермерских хозяйствах. Ведь „7-процентный пар означает 7-процентное сокращение продукции и 7-процентное сокращение доходов”, – объясняет г-жа Габриел. Такие страны как Дания, например, предлагают, чтобы эти 7% не касались всех фермерств, а всей территории определенного региона или целого государства. Предложение, которое, быть может, заслуживает внимания и со стороны Болгарии, где все еще есть немало пустующих земель, которые могут быть легко покрыты этими семи процентами.

„Политика усиленного „озеленения” сельского хозяйства весьма оспариваема, – признается португалец Луиш Мануэль Капулаш, один из докладчиков по реформе Единой сельхоз политики. – Особенно спорен вопрос об оставлении 7% обрабатываемых земель под паром с целью охраны биоразнообразия. Некоторые считают, что эти проценты велики, другие, что малы, а третьи – и вовсе против. В моем докладе предлагается, чтобы два соседних фермерства, оставляющих этот пар на своих границах, разделили между собой по 5% пара, поскольку так образуется более широкий коридор для биоразнообразия. „Зеленые” сразу ополчились на меня. Но я полагаю, что мы найдем поддержку, по крайней мере, по моему предложению о том, чтобы зеленые критерии при прямых субсидиях не касались маленьких ферм с менее чем 20 гектарами земли”.

Последним предложением смогут воспользоваться большинство болгарских фермеров, так как наше сельское хозяйство сильно раздроблено. Болгария настаивает на том, чтобы субсидирование 30% дополнительных деятельностей по охране окружающей среды не были соотнесены с прямыми субсидиями. Речь идет о том, чтобы фермер, не соблюдающий критерии „озеленения” и соответственно не получающий субсидий за это, все же мог воспользоваться прямыми субсидиями в качестве человека, развивающего сельское хозяйство. В этом отношении у Болгарии есть горький опыт. Так, Программой развития сельских районов на настоящий период было договорено предоставление 25% бюджетных средств на экологические меры. Однако, по причинам, связанным, прежде всего, с отсутствием опыта и среди фермеров, и среди администрации в отношении экоземледелия, намечается потенциальная возможность потери нашей страной около 400 млн. евро.

Перевод Снежаны Никифоровой