Галерея «Лоранъ» представляет ранние рисунки и графики Димитра Казакова-Нерона

Эксцентричный, своенравный, своеобразный – он остается в стороне от ярлыков времени, а слова, рожденные в молчании, превращает в образы и цвета. И хотя лишь перед немногими он раскрывал свой внутренний мир в личной жизни, в искусстве был искренним и свободным.

Девятнадцать непоказанных до сих пор самых ранних рисунков и графика Димитра Казакова-Нерона представлены в софийской галерее «Лоранъ», выставка продлится до 30 ноября. Большинство работ нарисованы литографическими чернилами в земельных тонах и отличаются от широко известного пластического языка художника.

«Выставка – своеобразное исключение из популярного образа художника, – рассказала искусствовед Марияна Аврамова. – Это совсем ранние произведения периода службы в армии и начала обучения в Академии художеств, и все еще они далеки от его интереса к фольклору и обрядам, который появился на более позднем этапе. Они, скорее, раскрывают его генезис и предвещают его будущее формирование. Мы показываем цикл работ, посвященных материнству, а также наброски, послужившие для будущих произведений.

Большая часть рисунков также содержат нарратив и интерпретирует античные и иконографические схемы христианства, такие как Благовещение и Рождество Христово. Большинство из них, однако, переданы по-казаковски, стилизованными и в то же время очень живыми персонажами. В других произведениях можно увидеть и связь с семьей – например, в работе, которая должна была бы представлять тройной портрет. Но на ней, однако, изображены только мать и ребенок, тогда как отец передан символическим образом – вероятно, из-за ранней смерти его отца».

Димитр Казаков пришел в этот мир 85 лет тому назад, «родился в поле под грушей», как он сам вспоминал, в селе Цари-Извор, в районе города Велико-Тырново. Рано остался без отца, по утрам выводил коров на пастбище, а «птицы подпевали его детскому плачу». И так как Божьи творения постоянно простирались перед его глазами, он воплощал их красоту чем под руки попадется – используя землю, дерево, глину. Однажды, пока он пас скот и мастерил какой-то предмет, мимо него проезжал его односельчанин Любо Андреев. Заинтересовавшись мальчиком, через неделю он записал его в школу «Трудовые резервы» и нашел ему работу на сахарном заводе в г. Горна-Оряховица.

В Софийскую художественную гимназию Димитр Козаков поступил в возрасте 20 лет, а затем сумел окончить и Академию художеств – в течение всего этого времени он таскал тяжелые тюки и бросал уголь в печь.

«У него действительно была тяжелая жизнь, – продолжила рассказ Марияна Аврамова. – Долгое время он жил в провинции, отслужил в армии в Горна-Оряховице, а после окончания академии был распределен в разные места и поселился в Пазарджике, где работал художником на заводе. В 1970 г. решил переехать в Софию, но ему не было разрешено столичное жительство, поэтому он остался в Божуриште. Только в начале 80-х годов он получил возможность жить в столице – когда уже был достаточно известен. По сути, еще в студенческие годы он бунтовал против распространенного тогда направления в искусстве и нажил себе немало врагов. Конечно, эстетика времени влияла на него на пути к формированию собственного стиля, но он быстро от этого избавился и нынешняя выставка это показывает. Даже несколько работ 1961 г., содержащие символы периода, не могут быть причислены к распространенному в то время социалистическому реализму».

За то, что он не с каждым шел на общение, ему давали прозвища и недолюбливали. Его творчество, однако, было оценено в Нью-Йорке, Париже, Вене, Токио, Торонто и его произведения входят в коллекции Национального фонда современного искусства в Лувре, московского музея имени Пушкина, в императорскую коллекцию в Токио. Художник отличается экспрессивным и стилизованным языком и в его работах можно найти сходство с Шагалом, Пикассо, ранними модернистами ХХ века. Димитр Казаков ушел из жизни в 1992 году.

Перевод Елены Паскаловой